Орлиная гора - Страница 52

Но это все потом, после. А сначала в Малом тронном зале встанут перед королем пятнадцати-шестнадцатилетние. Затихнут гости. Прослезятся матери. Кокетливо взмахнут веерами девушки. Принцесса опустится на ступеньки трона. Займет место справа коннетабль.

Так было.

Но сегодня Малый тронный зал почти пуст. И Темка стоит в строю не третьим, а первым. Вторым должен был быть Маркий Крох, но он уже носит бело-пурпурный мундир; правда, без геральдического золота. Первым – Эмитрий Дин. И у него теперь другие аксельбанты – белые, как у всех знатных мятежников. Шакал бы побрал князя Дина! Вот и получается, что рядом только Фалький Ледней. Остальные княжичи и баронеты присягали в первые дни мятежа, а Ледней задержался по дороге в столицу.

Пуст и Большой тронный зал. Музыканты не настраивают инструменты, не осматривает придирчиво слуг с подносами распорядитель. Не время для балов.

Княжич нашел взглядом маму. Жалко будет оставлять ее сейчас. Но такова судьба воина.

– Артемий Торн из рода серебряного Оленя!

Княжич торопливо шагнул вперед:

– Мой король!

Взлетел голос под купол зала. Рука легла на оголовье родового меча. Отчеркнула присяга то, что было. Развела побратимов по разные стороны.

…Вот он и солдат короля.

Как ждал Темка этот день! Не раз и не два представлял в деталях. И как все вышло на самом деле… От обиды комок набух в горле. Фу ты, шакал паршивый! На кого обижаться-то? На судьбу, на Создателя? Виноватых нет, но все равно щекочут подступившие слезы. Хорошо, что уже закрывает Совет князь Кирилл.

– Мне нужно к коннетаблю, – соврал Темка маме.

Но пошел не следом за старым князем, а выбрал другую дорогу – на восточную лестницу. Пусть давно рассвело и Темка уже не верит в загаданные желания, но хотелось коснуться белой колонны. Постоять хоть пару минут в тишине, успокоиться. Забыть паскудную ухмылку Марика, когда тот не увидел Митькиного ножа. Специально, гад, дожидался – посмотреть. Кулаки зачесались дать ему в рожу, чтобы кровью захлебнулся и не смел лыбиться.

Невыплеснутая злость заставила ускорить шаг, и по восточной лестнице Темка почти взбежал. С размаху обхватил колонну, прижался. Вот дерьмо шакалье, ну что за слезы дурацкие подкатывают? Обидели деточку, на балу не пришлось побывать. Тьфу! А если Марику морду нельзя пока набить – так учись бить словами.

Ресницы все-таки намокли, Темка слизнул с губы соленую каплю. Создатель, ну почему все не так, как должно было быть? Вроде бы полной чашей отмерил бед еще там, в Черных песках. Ан нет, то было только начало. Олень-покровитель, а ты за что разгневался на своего княжича? Нет ответа.

И Митьки рядом – нет, и отец далеко. Но князя Торна Темка скоро увидит, а как выпадет с побратимом встретиться? Не приведи Создатель – в бою. И пощади от плена: ни Темку мятежники не помилуют, ни король милости врагам не обещает.

Темка вытер щеку о плечо. Все, действительно пора бы найти коннетабля, получить распоряжения по случаю отъезда.

Княжич спускался неторопливо, похлопывая ладонью по перилам. Военному, конечно, так идти непростительно, во всяком случае, по Темкиному мнению. И когда он услышал шаги, то торопливо выпрямился, одернул мундир. Кто-то поднимался навстречу, вот-вот выйдет из-за поворота, с заставленной высокими вазонами площадки. Хорошо, что не застукали, когда он обнимался с колонной, вот было бы позорище! Темка ускорил шаг, стараясь побыстрее проскочить мимо.

– Княжич Артемий!

Горячая волна толкнула в грудь: на лестнице стояла Анхелина.

– Принцесса, – он склонил в приветствии голову.

– Я хочу поздравить вас.

Стремительный шаг – и Анхелина поднялась на одну ступеньку с Темкой.

– Простите, принцесса, – смутился княжич. Это он должен был спуститься, а застыл как столб каменный.

– Проводите меня, Артемий, – ладонь опустилась на его локоть.

Слова, что он торопится к коннетаблю, Темка был готов проглотить вместе с языком.

– Скоро отъезд. Мне так жаль. Все еще хуже, чем когда Эмитрий отправился в этот Южный Зуб. Я тогда посчитала, два года пройдут быстро. А вышло вон как… Я спросила отца, что будет, когда мятеж закончится. А он… он говорит – закон для всех. И если Митя выбрал свой путь, то ему и отвечать. А я не верю. Слышите, я не верю!

Принцесса остановилась, топнула ножкой.

– Я тоже! …Простите, я перебил вас.

– Ничего, – Анхелина потянула его за локоть. – Я была уверена, что вы так скажете. Я не знаю, как все случилось, но вот чувствую, видит Ларр, что не мог Эмитрий так просто предать короля. Я буду молиться за него. И за вас, княжич Артемий.

Темка почувствовал, как заливается краской. Он должен был поблагодарить, но слова прилипли к языку, точно намазанные вареньем.

Анхелина глянула лукаво из-под ресниц. Ох, если бы не тяжелая геральдическая цепь, если бы можно было забыть на минутку, что эта девочка – дочь короля.

– Мне показалось, или вы расстроены?

Невозможно врать, когда столько участия слышно в голосе, пусть даже легкая ложь предусмотрена этикетом. И не расскажешь всю правду.

– Да, я думал о своем наставнике, капитане Демаше.

У Анхелины затвердели губы, плотнее прижалась ладонь к сукну мундира, когда княжич рассказал о душном отчаянии Александера. Но не хотелось, чтобы капитан остался в памяти принцессы мрачным калекой, и Темка начал вспоминать Торнхэл и службу в Северном Зубе.